Обманутые сотрудниками кредитных организаций потребители вправе предъявлять требование к самим банкам. Такое решение принял Верховный суд России, сообщает Агентство правовой информации.
В спорной ситуации оказалась жительница Нальчика Аминат Кабардова. В ноябре 2018 года она открыла в филиал ПАО «Московский индустриальный банк» вклад «VIР-Накопительный». В подтверждение внесения 375 тысяч долларов и 28 млн рублей она получила договор и кассовые ордера, подписанные руководителем подразделения банка Заурбеком Тяжговым.
Однако когда спустя год вкладчица захотела забрать свои накопления, выяснилось, что она никогда счета не открывала и ничего не вносилось. Полиция установила, что всю сумму клиента присвоил управляющий Заурбек Тяжгов. После возбуждения уголовного дела по факту мошенничества он признался, что по собственной инициативе присваивал денежные средства граждан под предлогом открытия вкладов.
Банк уволил менеджера «в связи с утратой доверия со стороны работодателя», но отказался возмещать Аминат Кабардовой причиненный ущерб. Юристы кредитной организации указывали на отсутствие каких-либо нарушений со стороны банка и ответственности за преступные действия сотрудника. Также выяснилось, что на самом деле Аминат Кабардова сама деньги не вносила и документы не подписывала – всё делал ее брат. Такие действия расценили как нарушение потребителем требований «антиотмывочного» законодательства, предусматривающего идентификацию клиентов и особый контроль за операциями на сумму свыше 600 тысяч рублей.
Отклоняя иск потребителя, служители Фемиды согласились с доводами банка. «Ввиду своего незаконного характера преступные действия работника по своей правовой сути не могут входить в круг его трудовых или служебных обязанностей и быть связаны с производственной необходимостью в связи с рабочим процессом. В связи с этим в отсутствие признаков противоправного поведения самого работодателя на него не может быть возложена ответственность за причинение вреда его работниками», – заключил районный суд. Апелляционная инстанция поддержала это решение, не усмотрев оснований для удовлетворения иска потребителя. «Договор вклада считается заключенным с момента, когда банком были получены конкретные денежные суммы», – констатировала кассационная коллегия.
В свою очередь, Верховный суд России напомнил об особом статусе кредитных организаций. В отличие от частных вкладчиков, не знакомых с банковскими правилами и обычаями делового оборота, они являются профессионалами в требующей специальных познаний сфере. Поэтому потребитель, проявляющий при заключении договора «необходимые разумность и добросовестность», вправе считать находящегося в кабинете руководителя отделения сотрудника полномочным представителем банка. «Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, то есть без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы. При том что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка», – отмечается в определении высшей инстанции. Все принятые в пользу кредитной организации решения были отменены, а дело возвращено на пересмотр в районный суд.
Напомним, что Аминат Кабардова – не единственная жертва управляющего операционным офисом ПАО «Московский индустриальный банк» Заурбека Тяжгова. В схожей ситуации нередко оказываются клиенты и других кредитных организаций, в том числе «Почта-банка», «Открытия», «Россельхозбанка» и иных. Иски большинства потерпевших удовлетворяются на основании Гражданского кодекса РФ, который возлагает на юридических лиц полную ответственность за причиненный их сотрудниками вред (АПИ неоднократно и подробно писало об этих спорах – Украденные вклады, Не надежно как в банке, «Почта-банк» отказался возвращать украденный его сотрудницей вклад).
Тогда как еще в 2012 году вопрос обязанностей банков возвращать присвоенные его клерками накопления клиентов рассмотрел Конституционный суд России. Признавая потребителя слабой стороной, он указал на право вкладчика доказывать внесение средств на счет любыми документами (читайте – Вкладчиков защитили от банковских аферистов).
